Чукча не читатель, чукча писатель.
(Небезызвестный анекдот)
Остерегайся, читающий подобное творчество! Здесь слишком много буков! И да, это "wall of text"!
Почитав отличные произведения Флилиппа «Левора», я вдруг подумал – а почему бы и простому юзернейму, не обремененному никакими талантами, кроме неукротимого рас***йяства словоблудия, не попробовать свои силы на писательской ниве. Итак, встречайте мой первый пейсательский опыт вообще и на проекте gamer.ru в частности.
Бытовая зарисовка из мирa Risen. Навеяно произведениями автора "Levor".С тупым чавкающим звуком мясницкий нож вошел в давно мертвую плоть, легко рассек ее и вонзился в деревянный разделочный стол. Мо привычно- ловким движением подхватил кусок и поднес с близоруким глазам. Дьявол...Мерзкими белыми нитями в рассеченном напополам куске извивались черви. Снова гниль. Мо яростно посмотрел на лежащие на соседнем столе аккуратные расфасованные куски. Он шагнул к столу и наугад всадил мачете в один из обрезков. Кусок расселся, будто был сделан из бумаги. Мясник ,большим усилием воли подавив желание раскромсать всю эту тухлятину вместе с парочкой столов и городским кладовшиком, направился в переднюю, где около стола Герберта противно голосил какой-то немытый крестьянин. Придурок, подумал Мо. Таскать сюда своих коров, чтобы через два часа приходить и умолять мясников, коменданта, городскую стражу и Господа Бога собрать свою животину обратно.
С куском гнилой говядины в руке Мо быстрым шагом прошел через переднюю и шлепнул мясо прямо на прилавок перед Гербертом. Хозяин скотобойни глянул на кусок долгим взглядом и выматерился. Крестьянин неврно обернулся, поглядел расширившимися глазами на окровавленный передник Мо и выметнулся из лавки. Проводив его взглядом, Герберт тяжело вздохнул и поднял глаза на своего помощника:
- И много такого дерьма?
- Вся партия. Все мясо, присланное из чертовых городских кладовых. У меня прямо руки чешутся воткнуть нож в спину первому орденскому ублюдку, торчащему на улице. Городу нужно свежее мясо, иначе мы все подохнем от голода.
- Ну, можно конфисковать коров у крестьян, живущих в черте города...
- Да, конечно. Грязные ублюдки ни за что не отдадут свою ненаглядную скотину. Гавани нужна жизнь,нужна свежая кровь. Охотники сходят с ума, спиваются со скуки и сбегают к Дону,а нам тем временем нечего жрать...
- Выпусти пар, Мо, или передай все это Карлосу. Клянусь богами, наш комендант оценит такую шутку и отправит тебя махать посохом в монастырь. – произнеся это, Герберт демонстративно скрестил руки на груди, давая понять, что разговор окончен.
Мясник исподлобья глянул на своего начальника и вернулся в свою комнату. И так всегда. Замкнутый круг. Кому-то нравится Орден, потому что не надо думать. Конечно, молчи, дурак, голова – чтобы носить шляпу, а думать за тебя будет инквизитор Мендоза или комендант Карлос, или еще какой ублюдок с посохом за спиной.
Кому-то нравится Орден, потому что не нравился Дон. Новая власть всегда поначалу нравится. Но когда инквизиция возьмет город мертвой хваткой, когда вдоль нескончаемых портовых складов выстроятся ряды виселиц, когда орды голодных скелетов будут осаждать склады, фермы и часовни, кто не побоится подняться во весь рост и скинуть ненавистное бремя? Засевшие в болотной глуши разбойники Эстебана? Пираты?
Мо, подхватив цымбалу, вышел из здания бойни, рассчитавшись с хозяином за день. Несколько шагов по запыленной портовой улице – и вот он, бордель Сони. Плотские утехи мало интересовали его и он приходил сюда просто чтобы посидеть в относительной тишине, поиграть на любимом инструменте и выпить чарку-другую дорогого вина. Хозяйка борделя кивнула постоянному клиенту, который неспешно устроился в углу дома и мягко взял первый аккорд на цымбале. Мо втянул кальянного дыма, ловко пробежался по струнам неожиданно ловкими для мясника пальцами..
В противоположном углу кто-то бил морду Эриксону. Странно все это. И то, что старый стервятник Романов со своими ребятами опять на острове. И то, что кто-то осмелился бросить вызов одному из его людей...Может, хоть кто-то что-нибудь изменит. Все может быть... Мо опустил руку, сжимавшую гриф и глубоко затянулся кальянным дымом. Дым приятно продрал глотку и вернулся наружу через ноздри, затягивая все мягкой пеленой, бугрящейся причудливыми фигурами. Мо поднял голову и глянул в окно - прямо в холодное и бесчувственное небо Фаранги.
